Они в очередной раз решили, что это просто жест вежливости, он случайно
оказался в нижнем городе, возможно, захотел чашечку кофе. Это должна
была быть короткая формальная встреча.

«Мы обнаружили Патрика.» сказал Катер.

Чарли Боган закрыл глаза и продемонстрировал все свои зубы: О! Господи!»
вскрикнул он и закрыл лицо ладонями.«Господи!»

Витано запрокинул голову назад и широко раскрыл рот. В полном неверии
он уставился в потолок. «Где?» только и смог произнести он.

«Он на военной базе в Пуэрто Рико. Он был схвачен в Бразилии.»

Боган встал, пошел в угол, затем к каким-то книжным шкафам. Он спрятал
лицо , пытаясь сдержать слезы. «О, Господи!», продолжал повторять он.

«Вы уверены, что это он?” всё не веря спросил Витрано?

«Несомненно,»

«Расскажи подробнее» , попросил Витрано.

«О чем?»

«Как вы его нашли? И где? Что он делал? Как он выглядит?»

«Мы его не видели. Его должны были передать нам.»

Боген сел за стол , с платком у носа. «Извини», сказал он в замешательстве.

-"Вам известен человек по имени Джек Стефано?"- спросил Каттер. Оба неохотно кивнули.
-"Вы принадлежите его небольшому консорциуму?" Оба отрицательно покачали головами.
-"Вы счастливчики! Стефано нашел его, пытал до смерти, и затем сдал его нам."
"Я хочу знать про пытку" сказал Витрано-"расскажите нам"
"Опустим это. Мы подобрали его прошлой ночью в Парагвае, доставили его в Пуэрто-Рико. Сейчас он в госпитале. В течении нескольких дней его освободят и пришлют сюда. "
"Что с деньгами?" смог спросить Боген сухим и скрипучим голосом.
" Никаких следов. Но теперь мы не знаем того, что знает Стефано."
Витрано уставился на стол скачущим взглядом. Патрик украл 90 миллионов долларов и исчез четырьмя годами ренее. Невозможно было истратить всю сумму. Он мог бы купить себе дворцы, вертолеты, множество женщин, и еще остались бы десятки миллионов. Конечно , они могли найти деньги. Третья часть была вознаграждением. Возможно, просто возможно.

Боген продолжал утирать слезы и думал о бывшей жене, приятной женщине, которая стала порочной, когда небеса обрушились. Она испытывала позор после банкротства, поэтому она взяла младшего ребенка и переехала жить в Пенсеколу, где она подала на развод и предьявила неприятные обвинения. Боген тогда пил и злоупотреблял кокой. Она знала об этом и капала ему на мозги. Он не мог сопротивляться. В конце концов он завязал, но по прежнему не имел возможности видеться с ребенком. Как ни странно, он все еще любил свою бывшую жену и мечтал вернуть ее назад. Возможно деньги смогли бы привлечь ее внимание. Была какая-то надежда. Конечно, они могли найти их.
Каттер нарушил тишину- "У Стефано большие проблемы. На теле Патрика обнаружены ожоги от пыток. "
"Хорошо"- сказал Витрано, улыбаясь.
"Вы надеетесь на наше сочувствие?"- спросил Боген?
"В любом случае Стефано- второстепенный вопрос. Мы будем наблюдать за ним, возможно он наведет нас на след"
"Деньги найти не сложно"-сказал Витрано. "Найден труп. Наш Патрик кого-то убил. Это мокрое дело. Убийство ради денег. Патрик еще как запоет, когда мы его прижмем."
" Лучше отдайте его нам!" - Серъезно сказал Боген- "Десять минут, и мы все разузнаем".

Каттер взглянул на часы."Мне пора! Я должен идти в Пойнт Клиэ и передать новость Труди."
Боген и Витрано фыркнули в унисон и рассмеялись. "Ого, она не знает?"-спросил Боген.
"Нет еще"
"Пожалуйста снимите ее на видео" сказал Витрано, продолжая тихо смеяться-"Я хотел бы видеть ее лицо"
"Я действительно жду этого с нетерпением" -сказал Каттер.
"Вот сучка!"- произнес Боген.
Каттер встал и сказал: " Расскажите партнерам, но до полудня ничего особенного не предпринимайте. Мы спланировали пресс конференцию. Я буду на связи."
Они не проронили ни слова долгое время спустя после его ухода. Было слишком много вопросов, многое нужно было сказать. Комната завертелась проигрыванием сценариев и просчетом возможностей.

Патрик разбился в автокатастрофе с воспламенением на сельской дороге, без свидетелей. Его любимая жена Труди похоронила его 11 февраля 1992 года. Одетая в строгий черный костюм от Армани, и к тому времени, как его тело засыпали землей, она уже сорила деньгами.

Он оставил ей все в наследство по завещанию. Оно было простым , недавно переоформленным. За несколько часов до похороннной процессии, Труди и Дуг Витрано бережно открыли сейф в офисе Патрика и составили опись содержимого. Они обнаружили завещание, документы на два авто, акт о доме Ленигена, полис страхования жизни на сумму в полмиллиона долларов, известный Труди другой полис на два миллиона, о котором Труди никогда не слыхала.
Витрано бегло просмотрел нежданный полис. Полис был оформлен Патриком восемь месяцев назад. Труди была единственной наследницей. Одна и та же, огромная и платежеспособная компания продала оба полиса. Она поклялась что ничего не знала о полисе, и улыбка на ее лице убедила Витрано, что она была искренне потрясена. Похороны - не похороны, а Труди была очень взволнована своей хорошей долей. Вместе со значительным облегчением страданий, она как то управилась с изображением чувства скорби на кладбище на похоронах без серъезных срывов.
Компания страхования жизни поначалу отказалась от выплаты, как это обычно бывает, но Витрано серъезно им пригрозил, что вынудит их заплатить. Через четыре недели после похорон Труди получила свои два с половиной миллиона.
Неделю спустя она уже каталась по Билокси на красном Роллс-Ройсе, люди начали ее ненавидеть. 90 мллионов растворились в воздухе, и дали повод для сплетен.
Возможно, она вовсе не вдова.

Патрик был первым подозреваемым, и в итоге - единственным. Чтобы избежать грязных сплетен, Труди взяла дочку и приятеля, еще с инcтитутской скамьи, Ленца, посадила их в красный Роллс-Ройс и умчалась в Мобайл, час езды восточнее Билокси. Она нашла искусного адвоката, который подсказал ей как сберечь деньги. Она купила в Пойнт Клиэ роскошный старый дом с видом на бухту Мобайл и оформила его на имя Ленца. Ленц был сильным , симпатичным кутилой, с которым она впервые переспала, когда ей было только 14. В 19 лет его осудили за контрабанду "травки" и посадили на три года. В это время она чудесно проводила время в колледже в футбольной группе фанатов и сводила с ума игроков. Легендарная тусувочная девчонка, которая сумела с честью защитить диплом. Она вышла замуж за состоятельного компанейского парня и развелась с ним через пару лет. Следующие несколько лет она наслаждалась одинокой жизнью, пока не встретила и не вышла замуж за Патрика, многообещающего молодого юриста, новичка на побережье. Их отношения были страстными и недальновидными.
Учась в колледже, будучи в двух браках, сменив несколько работ, Труди всегда держала Ленца поблизости. Он был ее слабостью, крепким и здоровым парнем, которого ей всегда не хватало. С четырнадцати лет она знала, что она всегда будет с Ленцем.

Ланц открыл дверь: По пояс голый, со стянутыми на затылке в пучок блестящими черными волосами, со сверкающим в мочке левого уха крупным бриллиантом.Он насмешливо улыбнулся Катеру, как и усмехнулся над его словами и не сказал ни слова. "Труди здесь?" -
спросил Катер. "Может быть." Он быстро показал значок и в следующую минуту усмешка исчезла. "Агент Катер ФБР. Я хотел бы поговорить с ней".
Ланц возил марихуану из Мексике в большой, быстроходной лодке Труди, преобретённой ею для него. Товар он сбывал дельцам в Мобиле.Бизнес шел вяло: мешала береговая охрана.
"Она в гимнастическом зале",-сказал Ланц, кивнув головой "А, что вы хотели?"
Катер проигнорировал его и пересек подъездную дорожку и направился в сторону, модернизированного и оборудованного тренажерами гаража, откуда доносилась громкая музыка. Ланц побрел следом.
Труди была полностью поглощена аэробикой, безукоризненно точно копируя сложнейшие движения какой-то супермодели, лихо отплясывавшей на огромном экране телевизора в конце
комнаты. Она подпрыгивала, делала повороты, подпевая лившейся из динамиков музыке, и выглядела чертовски соблазнительно.
ярко-желтое обтягивающее трико, собранные в длинный конский хвост белокурые волосы, ни грамма жира. Каттер не отводил глаз. Даже пот не портил ее.

Она занималась по 2 часа каждый день. В свои 35, Труди все еще выглядела старшеклассницей, бегающей на свидания.
Ланс щелкнул выключателем и ролик замер. Она обернулась, увидела Катера и подарила ему такой взгляд, который превращает
обычный сыр в плавленый. "Ты что против?"- резко бросила она Лансу. Было совершенно очевидно, что прерывать тренировку
совсем не входило в ее планы.
" Я-спецагент Катер, ФБР,"- сказал вошедший, вынимая значок и направляясь к ней. "Мы однажды уже встречались, несколько
лет тому назад".
Труди промокнула лицо полотенцем, которое тоже было желтым и так подходило по цвету к ее трико. Она прерывисто дышала.
Затем сверкнула своими великолепными зубами, все опять было в порядке. "Я могу тебе чем-нибудь помочь?- Ланс уже стоял
рядом с ней. Как походили они своими прическами-хвостами.
"У меня для вас есть одна замечательная новость,- сообщил Катер, широко улыбаясь.
"Какая?"
"Мы отыскали вашего мужа, миссис Ланиган,- Он жив"
Возникла легкая пауза. "Патрик?" - спросила она.
"Именно он, собственной персоной."
"Вы лжете,"- Ланс презрительно скривился.
"Боюсь, что нет. Сейчас он под арестом в Пуэрто Рико. Здесь будет через неделю или что вроде того. Просто подумал, вам
бы следовала узнать об этом прежде,чем все попадет в печать."
Ошеломленная и оглушенная, она попятилась и опустилась на скамью у тренажера.
Ее блестящий загар сменяла бледность. Ее упругое тело обмякло. Ланс метнулся, чтобы подхватить ее. "О, боже,"-
пробормотала она.
Катер бросил визитку перед ними. "Позвоните мне, если будет нужна моя помощь."
Пока он уходил, никто не проронил ни слова.

Ему было ясно, что она не держала зла на человека, который ее так безбожно обманул, инсценировав смерть, но не было и намека на радость от его возвращения. Не было даже какого-либо облегчения, что весь этот кошмар закончился. Ничего не было, только страх: ужас оттого, что она лишилась денег. Страховая компания предъявит иск незамедлительно.
В то время, когда Катер находился в Мобиле, другой агент из Билокси, навестил мать Патрика в Новом Орлеане и сообщил ей ту же самую новость. Шквал эмоций захлестнул миссис Лангман и она упросила агента присесть, и хотя бы отчасти, удовлетворить ее любопытство. Агент задержался почти на час, у него тоже возникло несколько вопросов. Миссис Лангман плакала от счастья, и
после того, как он удалился, весь остаток дня названивала своим друзьям, делясь своей замечательной новостью, что ее единственное чадо, ее сын, жив.

Джек Стефано был арестован ФБР в своем офисе. Он провел тридцать минут в тюрьме, а потом был быстро доставлен в небольшой зал суда в здании федерального суда, где он предстал перед лицом американского судьи на закрытом слушании. Ему сообщили: он будет немедленно отпущен под залог, он не может уезжать из города, и ФБР будет круглосуточно
наблюдать за ним. Пока он был в суде, несколько агентов побывали в его офисе. Они конфисковали, в сущности, все папки и отправили работников домой.
После того, как судья отпустил его, Стефано привезли к Гувер Билдинг на Пенсильвания Авеню, где его ждал Гамильтон Джейнс. Когда они оказались одни в офисе Джейнса, заместитель директора вяло извинился за арест. Но у него не было выбора. Нельзя похищать,находящегося в розыске гражданина США , пичкать его наркотиками, осудить практически на смерть и не быть наказанным.

Целью были деньги. Арест был просто средством для достижения этой цели. Стефано клялся, что Патрик ничего им не сказал. Как говорят, двери офиса Стефано и окна офиса были опечатаны, а телефоны в его доме напичканы «жучками», в то время когда Миссис Стефано спокойно играла в бридж. После короткой и бесполезной встречи с Джейнс, его высадили около здания Верховного Суда. С того времени как ему было приказано держаться подальше от офиса, он поймал машину и велел водителю ехать к Хэй-Адамс отелю, на перекрестке Эйч-стрит с Шестнадцатой улицей. Он спокойно читал газету, временами потирая следящее устройство, вшитое в кайму его куртки. Это был маячок, очень маленький но мощный передатчик, который использовали для отслеживания перемещений людей, багажа, и даже автомобилей. Обнаружил его Стефано еще в кабинете Джейнса, когда разговаривал с Джейнс, чуть было не выругался и не бросил его на стол.

Методы ведения слежки были Стефано известны не хуже, чем им. Запихав пиджак под сиденье, он расплатился с таксистом и быстрым шагом вошел в вестибюль отеля, фасад которого смотрел на Лафайетт-парк. Дежурный администратор сообщил, что свободных номеров у них нет, тогда Стефано попросил вызвать управляющего (недавно Джек оказал ему важную услугу).
Через несколько минут его торжественно проводили в «люкс» на четвертом этаже. Из окон номера открывался замечательный вид на Белый дом.Раздевшись до трусов, Стефано разложил на постели всю одежду и очень тщательно исследовал каждый шов. Когда с этим было покончено, он принял ланч. Позвонил своей жене, но не получил ответа.
После он позвонил Бени Аристми, своего клиента, человека, чьи девяносто миллионов долларов растаяли в воздухе через пять минут после того, как были получены банком в Нассо. Шестьдесят принадлежали ему лично, он собирался выгодно вложить их в дело; тридцать оставшихся составляли грабительский гонорар Богена, Витрано и других алчных крючкотворов из Билокси. Но деньги, как уже было сказано, исчезли без следа.

В ожидании новостей от Стефано Бенни жил в отеле «Уиллард», также находившемся неподалеку от Белого дома.
Они встретились через час на нейтральной территории отеля «Времена года», где Арициа на всякий случай снял номер на неделю.
Бенни было почти шестьдесят, однако выглядел он лет на десять моложе: сухопарый, с тренированными мускулами, обтянутыми покрытой бронзовым загаром кожей, состоятельный житель южной Флориды, отошедший от дел.
Он поддерживал отличную форму, каждый день играя в гольф.
Жил Арициа в особняке на берегу канала вместе с молодой шведкой, годившейся ему в дочери.
Фирма располагала страховым полисом, покрывавшим потери от возможного мошенничества или кражи, совершенной собственными сотрудниками. Среди корпоративных юристов случается и такое. Полис, проданный страховой компанией «Монарх-Сьерра», гарантировал максимальную компенсацию в четыре миллиона. Подав судебный иск, Арициа бульдожьей хваткой вцепился в фирму. Его адвокаты требовали возмещения всех причитавшихся их клиенту шестидесяти миллионов.

Принимая во внимание то, что фирма оказалась на грани банкротства и взять с нее фактически было нечего, Бенни удовлетворился выплаченными «Монарх-Сьеррой» четырьмя миллионами. Половина суммы ушла на розыски Патрика. Особняк потребовал еще пятьсот тысяч. Поскольку жил Бенни на широкую ногу, на сегодняшний день у него оставался только миллион.
Стоя у окна, он отхлебывал из чашечки кофе без кофеина.
— Меня арестуют?
— Скорее всего нет. Но я бы на твоем месте все же не высовывался.

Норсерн Кейс Мьюшуэл, компания по страхованию жизни, которая сделала Труди богатой, втайне от всех выделила на розыски Патрика полмиллиона долларов. "Монарх Сьерра" предложила миллион. Всего, маленькая организация Стефано отдала под залог и потратила свыше трех миллионов долларов на поиски Патрика.
"Есть какие-нибудь успехи с девушкой?" спросила Арисия.
"Пока нет. Наши люди сейчас в Рио. Они нашли ее отца, но сказать старику было нечего. Тоже самое с ее юридической фирмой. Она уехала из города по делам, как они говорят."
Арисия сложила руки и спокойно сказала "А теперь скажите мне, что в действительности он
сказал?"
"Я еще не прослушивал запись. Предполагалось, что она будет доставлена мне в офис этим
утром, но что то пошло не так. В придачу она была отправлена из джунглей Парагвайи."
"Я знаю."

“По словам Гая, он сломался после пяти часов допроса. Он сказал, что деньги еще не тронуты, находятся в разных банках, названия которых он не может сказать. Гай чуть не убил, когда тот то ли не смог, то ли не захотел сказать ни слова об этих банках.. К тому времени, Гай пришел к правильному выводу, что кто-то еще управляет деньгами. Еще пара ударов и стало
известно имя девушки. Люди Гая сразу же позвонили в Рио и подтвердили ее личность. Она уже успела скрыться.
“Я хочу услышать эту запись.”
“Это ужасно, Бенни. Человека медленно поджаривают, а он молит о пощаде..”
Бенни не мог сдержать улыбку. “Я знаю. Это то, что я хочу услышать.”

Патрика поместили в отдельной палате удаленного крыла госпиталя. Ее двери можно было запереть снаружи, а окна не открывались. Опущенные жалюзи создавали постоянный полумрак. В коридоре у палаты на всякий случай поставили Двух охранников.
О том, чтобы Патрика перевезти куда-то, не могло пока идти и речи. Электроды оставили глубокие раны на его груди и ногах. Боль еще давала о себе знать, особенно в костях и суставах. В трех местах: на груди, бедре и на икроножной мышце — раны были особенно глубокими; четыре других врачи квалифицировали как ожоги второй степени.

Лэниган так страдал, что консилиум принял решение держать его на седативах. Причин торопиться с его переправкой не было: пока ведомства договорятся, кто займется им в первую очередь, пройдет несколько дней.
В полутемной палате негромко звучала спокойная музыка. Лежавший под капельницей, полной дарящего забвение легкого наркотика, Патрик размеренно посапывал в лишенном сновидений сне и не подозревал о назревающей дома буре.
В августе девяносто второго года, через пять месяцев после исчезновения миллионов, жюри присяжных города Билокси признало Патрика Лэнигана виновным в краже денег.
Все собранные улики с очевидностью указывали именно на него, и оснований подозревать кого-либо другого у суда не имелось. Поскольку противозаконная акция была совершена на территории другого государства, следствие по делу находилось в юрисдикции ФБР.

Шериф округа Гаррисон вместе с окружным прокурором начали совместное расследование убийства мужчины, похороненного под именем Лэнигана, но вскоре вынуждены были переключиться на другие, более срочные и важные, проблемы.
Теперь же все возвращалось на круги своя.
Назначенную на вторую половину дня пресс-конференцию отложили, и представители нескольких государственных ведомств собрались в кабинете Каттера, чтобы попытаться проанализировать складывавшуюся ситуацию.
Совещание проходило в довольно накаленной обстановке.
С одной стороны стола сидел Каттер и его коллеги из ФБР, подчинявшиеся приказам Мориса Маста — государственного прокурора, осуществлявшего общий надзор за соблюдением законности в штатах, расположенных к западу от Миссисипи. Напротив них разместились Рэймонд Суини, шериф округа Гаррисон, его правая рука Гримшоу — оба терпеть не могли ФБР — и излагавший их позицию Т.Л. Пэрриш, прокурор Гаррисона и прилегающих к нему районов.

Государство против штата, гигантский бюджет против каких-то крох, с серьезным эгоизмом вокруг, и каждый больше всего хотел увидеть шоу Патрика.
-"Здесь, будет уместным закон о смертной казни", сказал Париш.
-"Мы можем применить федеральный закон о смертной казни", сказал Атторни Маст немного неуверенно, если это вообще было возможно.
Париш улыбнулся и опустил глаза. Федеральный закон о смертной казни только недавно утверждено конгрессом и непонятно было как его реализовывать. Оно, конечно же, звучало хорошо, когда президент утвердил этот закон, но практика была ужасна.
У государства, с другой стороны, богатая и обоснованная история законных исполнений наказаний.
-"Наш закон лучше", сказал Париш. "И мы все это знаем", Париш отправил восемь мужчин в камеру для смертников. Маст только обвинил одного столичного убийцу.

— Существует еще и проблема тюрьмы, - продолжил Пэриш. Мы отправляем
его к Парчмэну? где его запрут на 23 часа в сутки в душной камере с плохой
едой, которую будут давать дважды в день, принимать душ 2 раза в неделю,
где много тараканов и насильников. Вы же привезете его в некое подобие загородного клуба, членом которого он останется до конца своих дней, поскольку ваши судьи найдут тысячу отговорок для того, чтобы заменить смертную казнь чем-нибудь погуманнее.

— Как на пикнике Лэниган чувствовать себя не будет, — не очень уверенно возразил Маст.

— Значит, как на пляже. Брось, Морис. Нам необходим рычаг. Мы имеем 2 загадки, 2 вопроса, на которые неоходимо ответить
прежде чем Лениган, отправится в последний вояж.
Самая большая проблема - это деньги.Где они? Что он с ними
сделал? Можно ли их разыскать и вернуть законным владельцам? Вторая
проблема - это всего лишь точно определить, кто там похоронен. Ответ в состоянии дать только Лэниган, да и то лишь после того, как его заставят сделать это. Нужно, чтобы у него душа ушла в пятки, Морис. Тюрьма напугает кого угодно. Парчмэн внушает ужас. Я
обещаю тебе, что он будет умолять чтобы его дело рассматривал федеральный суд.
Признавая правоту оппонента, Маст не мог позволить себе публично согласиться с ним. Для местных властей дело Лэнигана слишком сложное. К тому же сюда уже начала прибывать пресса.

— Есть еще и другие моменты, — напомнил он Пэрришу. — Кража совершена далеко за пределами страны.
— Да, но на момент совершения преступления его жертва являлась субъектом юрисдикции данного округа.
— Все это далеко не так просто.
— Что ты предлагаешь?
— Может, нам стоит объединить усилия?
После этого вопроса Маста атмосфера несколько разрядилась.
Фэбээровцы в любое время могли оказаться первыми, и то, что государственный прокурор предлагал Пэрришу содействие, было для него совсем не плохо.
Все дело заключалось в Парчмэне, это понимал каждый присутствовавший. Будучи юристом, Лэниган должен был представлять, что ждет его в Парчмэне, и перспектива провести десять лет в преддверии ада могла развязать ему язык.

Был разработан план разделить пирог между Пэрришем и Мастом, молчаливо согласившимися на долю внимания.
ФБР продолжало поиски денег. Местные направили свои силы на раскрытие убийства. Пэрриш торопливо вызвал присяжных.
Объединенный фронт будет представлен общественности. Неприятные вопросы, вроде судебного разбирательства и последующих
апелляций, были приукрашены поспешным обещанием разрешить их позже. Сейчас было важно достигнуть перемирия так, чтобы одна
сторона не беспокоилась о другой.

Так как судебное разбирательство проходило в федеральном здании, пресса толпилась прямо на улице возле здания суда, В зале на втором этаже собрались десятки репортеров.Большинство были местные репортеры , хотя были и их коллеги из Джексона, Нового Орлеана и Мобиля. Всем им непременно хотелось занять места в первом ряду, куда они рвались, как дети на школьном утреннике.
Маст и Пэрриш шли с угрюмыми лицами к подиуму, нагруженному проводами и микрофонами. Каттер и остальные копы выстроились стеной за ними. Загорелись огни и заработали камеры.

Mast откашлялся и сказал, “Мы рады объявить об аресте г. Патрика С. Лэнигэна, в Biloxi . Он действительно жив и чувствует себя нормально, и находится под нашей охраной.».

Он сделал паузу, как для театрального эффекта, смакуя свой звёздный час, слыша как волна возбуждения прокатывается по толпе зевак. Затем он предоставил несколько фактов о бразильской поимке, двумя днями позднее, сообщил, каким образом установили личность арестованного, но ни словом не обмолвился о том, что ни сам он, ни ФБР не имели никакого отношения к определению местонахождения Патрика Лэнигана. Затем, некоторые бесполезные детали о прибытии заключенного, выдвигаемых против него обвинениях и неотвратимости правосудия.

Parrish не был столь существенным. Он обещал быстрый обвинительный акт за убийство, караемое смертной казнью, равно как и всех остальных пунктов обвинения, предъявляемого арестованному.

Она настояла, на том, чтобы при встрече Лэнс находился бы рядом. Она нуждалась в нем, сказала она. В обтягивающих мускулистые бедра шортах из джинсовой ткани он был неотразим. Видевший и не такое, адвокат едва заметно презрительно улыбнулся.

Труди была одета, как всегда, со вкусом: короткая юбка в обтяжку, красная блузка, немного косметики и минимум украшений. В попытке привлечь внимание адвоката она скрестила свои великолепные длинные ноги и погладила руку Лэнса, лежавшую у нее на колене.

Адвокат словно не заметил ее манипуляций.
Труди пришла, чтобы начать оформление развода, сообщила она, несмотря на то что по телефону уже поставила адвоката в известность о своих намерениях. Она была вне себя от горя. Почему он так поступил с ней? И с Эшли Николь, их маленькой дочерью? Ведь они любили друг друга, им так хорошо жилось вместе. А теперь это...
— Развод не составит особой проблемы, — вновь повторил Дж. Мюррей Ридлтон, опытный адвокат, имевший немало клиентов. — Мы имеем типичный случай, когда один супруг оставил другого. В соответствии с законами Алабамы вы получите развод и все его имущество.

- Я хочу подать на развод как можно быстрее,- сказала она, взглянув на Эго Уолла позади адвоката.
-Я займусь вашим делом прямо с завтрашнего утра.
- Сколько времени оно займет?
- Девяносто дней. Пустячное дело.
Подобный ответ ничуть не успокоил ее.
"Я только не понимаю как человек мог сделать это с тем кого любил. Я чувствую себя
дурой". Рука Ланса слегка двинулась вверх,не переставая массажировать.
Развод меньше всего ее волновал. Адвокат знал это. Она могла пытаться изображать разбитое сердце, но это не срабатывало.
- Как много ты получила по страховке? - спросил он, бегло просматривая папку.
Она выглядела совершенно шокированной замечанием по поводу ее страховки. "Какое отношение к этому имеет страховка?"-резко
спросила она.

«Потому-что они постараются заставить тебя вернуть деньги обратно. Он не умер, Труди. Нет смерти, нет жизненной страховки».
«Ты должно быть обманываешь».
«Нет».
«Они не могут сделать это. Могут ли они? Конечно, нет.»
«О, да. На самом деле они могут сделать это быстро.»
Лэнс отдернул свою руку и тяжело опустился в свое кресло. Рот Труди был открыт и ее глаза были влажны. «Они не могут». Он
взял новый юридический блокнот и снял колпачок со своей ручки. «Давай составим список» произнес он.

Заплатив сто тридцать тысяч долларов за «роллс-ройс», Труди по-прежнему считалась его владелицей. Лэнс ездил на купленном ею за восемьдесят пять тысяч «порше». Дом был приобретен за девятьсот тысяч наличными без всяких закладных на имя Лэнса. В шестьдесят тысяч обошелся его катер, еще сотня ушла на ее драгоценности. Цифры складывались в столбик, и когда черту подвели, под ней оказалось около полутора миллионов. У адвоката язык не поворачивался сказать, что эти роскошные приобретения уйдут первыми.

Подобно тому, как удалять зуб без новокаина, он поручил Труди оценить их ежемесячные домашние расходы. Она подсчитала, что за последние четыре года
они тратили каждый месяц по сумме вдесятеро больше, чем могли себе позволить. У них было несколько фантастичных поездок, деньги в которых лились
рекой, и ни одна страховая компания не взялась бы их возвращать.
Она была безработной, или, как она любила говорить, отошла от дел. Ланс никогда не говорил о своих темных делишках с наркотиками. И они никогда бы не
посмели открыть, даже своему адвокату, что припрятали 300 тысяч на счетах банка во Флориде.
"По-твоему когда они подадут в суд?" - спросила она.

"К концу недели", - ответил адвокат.
На самом деле ЭТО наступило гораздо раньше. В середине пресс-конференции, когда было объявлено о воскрешении Патрика,
адвокаты Общей судебной практики Северных Штатов тихо вошли в кабинет секретаря в нижнем этаже и подали иск на Труди
Ленигэн. Целых два с половиной миллиона долларов плюс проценты и гонорары адвокатам. В иск также было включено ходатайство
о временном судебном запрете, чтобы предотвратить перевод средств, особенно сейчас, когда Труди больше не являлась вдовой.

Адвокаты спустились c петицией вниз по коридору к кабинету того услужливого судьи, с кем они разговаривали несколькими часами ранее и в закрытом слушании, он вынес постановление об ограничении прав Труди . Как хорошо известный
судья в своём кругу, он был отлично знаком с сагой о Патрике Ленигане. Его жена, получила резкое оскорбительное замечание от Труди, вскоре после того, как та взяла красный Роллс.

Пока Труди и Лэнс были заняты друг другом и плели интриги со своим адвокатом, копия приказа о приостановлении ее прав на
имущество была отвезена в Мобил и зарегистрирована местным клерком. Двумя часами позже, когда Труди и Лэнс потягивали свои
утренние напитки на внутреннем дворике и безнадежно посматривали на залив Мобил, судебный исполнитель принес и долго вручал
в руки Труди копию иска, выдвинутого Northern Case Mutual; вызов в суд в Билоксе; и заверенную копию приказа о
приостановлении прав на имущество. Среди документов о запретах было и постановление о том, что Труди не может выписывать
чеки до особого разрешения судьи.